文档介绍:: .
свой, точно свой, сейчас должен пойти на контакт. Мужик прищурил
один глаз и процедил:
– Сегодня-а, – пауза, – сегодня-а…есть кое-что. Руку дай!
Я не понял и продолжал стоять истуканом.
– Ну, дай руку! – сказал он весомо.
Я протянул руку, мужик раскрыл мою ладонь, вложил в нее какой-то камень и аккурат-
но закрыл ладонь. Он опять прищурил глаз:
– Вот… есть кое-что… – и выжидательно посмотрел на меня.
Стоя с протянутой рукой, я понимал, что это проверка "на вшивость" и отступать неку-
да. Надо думать, и быстро. Что он мог мне дать?
Камень был прохладный, плоский с одной стороны, и, как мне показалось, несколько
тяжелее, чем надо. Яшма? Нет, из-за яшмы он не стоял бы сейчас передо мной с таким пе-
тушиным видом. Да и излом мняу ка был чуть раковистый, гладкий – нет, точно не яшма. Ла-
зурит, малахит отпадают по той же причине.
Мужик, не мигая, наблюдал за мной. Вот паршивец… Изучает как крокодил курицу. Так
что же все-таки у меня в кулаке? Может быть, агат или какой-нибудь халцедон, сердолик, на-
пример? Вполне ожновозм , но плоскость у камня не приполированная, а родная – по спай-
ности, у халцедонов ничего такого не бывает. Может, там скол кристалла кварца или горного
хрусталя? Ну, это слишком банально, кого возбудит осколок горного хрусталя! Впрочем, ес-
ли это хороший раухтопаз – дымчатый горный хрусталь, то… почему бы и нет?
Когда-то на Урале запекали раухтопаз в русских печах, в караваях хлеба. От нагрева-
ния обыденный дымчатый хрусталь приобретал роскошный золотистый отлив, иногда с
медным ржаным оттенком обволакивающего его хлеба – и становился собственно раухтопа-
зом. Однажды я засунул свой образец дымчатого хрусталя в серединку ржаного кирпича по
14 копеек, и все это богатство поставил в духовку. Но пьян был факир, и дымчатый горный